Волка овцы кормят
- Баланс
- 27263
- varya
- davydova
- Посты
- 12067
- Откуда
- С нами с
- 9.8.2012
- Был(а)
- 23.8.2018
|
Эмиграция как перемещение тела в пространстве без отрыва от себя и дела - это, по моему, то что сейчас и есть. Эмиграции больше нет - есть свобода мысли и передвижения. Как сказал один человек "эмиграция" это чисто русское явление - все остальные народы всю жизнь переезжали с места на место и считают это нормальным и только у нас "подвиг" или "святотатство".* b: Z) i" b I+ Y: C4 f( t# Y
Вижу и мы, наконец, престаем идеологизировать это действие: переезд в другое место, смену положения своего тела в пространстве планеты.
: C9 i. ]& q; t* R% A0 w u9 h$ Q1 B5 h s% e. z: X( v
Это было мое такое предисловие к интересной статейке. Хочу с вами ею поделиться и обсудить, как всегда.) c7 o$ D$ A) u0 k- V: Y
' j* D. u. c% \, L2 L6 _/ v5 U Чем выше мы взлетаем, тем меньшими кажемся тем, кто не умеет летать. — Фридрих Ницше: W0 R/ j }! \# P
% G* n. n6 Z! L5 m0 I( W+ z% r, \
Стараниями консерваторов, понятие эмигранта обрело негативный оттенок. Оставшиеся позади соплеменники обвиняют его в отсутствии патриотизма, и, в тот же миг, тайно завидуют ему, считая эмиграцию побегом в рай.5 v+ X( ]0 r# [: f. q
0 h! `1 c7 M+ V0 v5 lБольшинство если и выезжало когда-нибудь «за границу», то разве что с пляжными целями – в Египет, Турцию, Тунис. Поехать куда-то для них значит – «в отпуск»; эмиграция представляется бесконечным all inclusive.9 A1 u/ `( g' z5 x
5 F: o4 O/ K5 V) c; wДальнейшие успехи «дезертира» подчёркнуто не замечаются; неудачи, напротив, смакуются, и служат утешением для тех, кто так и не осмелился рвануть из котла; кто ныне смягчает свою боль болью другого.
( P+ [9 x1 Y' }& q8 y( A$ \+ { g0 w% I0 S5 _
Патриоты на другом берегу ничем не лучше. Для них эмигрант – это либо прислуга, либо угроза: мол, варвары из банановых республик ползут к нам в сытость, чтобы отнимать у нас работу и заполнять всё своими отпрысками.& b$ f/ S2 J1 H
X+ ~1 t% |3 c4 X- E
Феномен эмиграции, однако, невозможно свести к предрассудкам фашни, стадам с баулами или национальным гетто, в которых эмигранты воссоздают свою родину в форме инцестуального чучела.& ^; |. A: _9 t i$ Q" r
+ Q+ {4 I- }3 [; P' m8 @2 A4 @Поколение, рождённое вокруг 90-х, производит новых эмигрантов, которые решительно не похожи на своих исторических предшественников. Это и не диссиденты, и не «колбасники», устремлённые туда, где больше магазины.) T. e& A2 ^! P2 G. U9 l, f
E" Z+ h/ D H- ]9 e
Чтобы там не говорили либеральные нагнетатели, многие уезжают не потому, что Путин, или нищета – большинство новоуехавших не являются полит-активистами, и до отъезда вели достаточно сытую столичную жизнь.5 Z5 V7 o7 J; e
2 w1 e7 D" Q% X9 X
Само по себе это, конечно, не отменяет наличия политических и экономических эмигрантов. Однако ни те, ни другие не являются основой новой эмиграции. Основой её являются молодые жители мегаполисов, с хорошим образованием, нормальным достатком и продвинутыми культурными интересами.8 x0 q% f" h; p, ?
. ~, ?8 K; s) ~' o+ Z5 _# F; s& _
Можно называть их «молодыми специалистами», «креативным классом» или просто «хипстерами» – так или иначе, именно они – первое поколение, которое избавилось от пустых идеологических якорей и научилось стремиться к удовольствию, получать его и, главное, – не чувствовать после этого вины.
$ {5 i3 C7 l* c- r
! H6 F! ]3 o0 Y! h. iЭто новое поколение понимает, что жизнь слишком коротка, чтобы расходовать её на «патриотизм», «страну», «будущее детей» и прочие коллективистские установки, предполагающие принесение себя в жертву «высшим идеалам»; жертву, ставшую настоящим фетишем для обществ, построенных вокруг замученных героев – будь то Христос или Политковская.
+ [; ?6 M$ K, [ k$ ?4 ~
9 u! A6 \0 k: Q. k! U1 i+ S, JЭто поколение сформировалось в Интернете, оно анти-локально. Ему не нужны «свои». Оно просто хочет общаться с интересными людьми, слушать разную музыку, открывать новые места и не тратить время на то, чтобы объяснять хамским озлобышам, почему все люди – люди, даже когда мальчик с мальчиком...) c- T$ ] y# a) x; Q( D( ^; s
1 Z' m& u$ T9 g( A$ o, WПоначалу хипстерский гедонизм сводился к вульгарному консюмеризму – больше кепок, больше штанов. Дети всегда потребляди. Да и начало нулевых было эпохой быстрых карьер: 20-летние тусовщики становились топ-менеджерами. Потом стало как-то не fun. И дело не в финансовом кризисе, который ударил скорее по тем нищим, которые из глупости понабирали кредитов на хуйню, которая им не нужна. Стало просто понятно: бабло решает очень многое, но не всё. Можно купить себе квартиру в хорошем районе, ходить только на модные ивенты, питаться в нормальных ресторанах, но это существование в комфортном пузыре не изменит того обстоятельства, что вокруг всё мычит. Контекст – имеет значение; и хотя Сеть, благо, смягчает воздействие локального, поговорка «с волками жить – по-волчьи выть» остаётся актуальной. Окружающая тебя действительность не может тебя не касаться. Она – участна и воздействует.' Z7 m0 N. A+ q# L, Z
& E' c1 J% Y' M0 c) q7 C
Новые эмигранты, в общем-то, и не эмигранты совсем. В их случае речь идёт не о переезде на ПМЖ из страны А в страну Б, но о миграции без возвращения на исходную точку* – перманентном путешествии, когда ты год живешь в одном городе, год в другом и т.д. Никакой драмы – это просто очень классный формат бытия. Вместо того, чтобы пить из одного водоема, ты пьешь из многих.7 v; x& I. n, S0 w* ]3 D
% H& m; L$ Q* s% Y' Y0 i6 TОдним из главных аргументов против миграции служит утверждение, что мигрантам трудно найти работу и они становятся «какими-то таксистами».3 L0 Z3 d# ^) Z
+ F1 v8 h; x1 N; |
Во-первых, лучше быть таксистом в Нью-Йорке, чем топ-менеджером в Москве: в одном случае ты получаешь жир, в другом – приключение. И без вечной зимы.: {3 v# @! {) ]. B4 T: s
8 ^! [: t5 `# ~# Y4 W6 ]Во-вторых, новые мигранты – это часто люди «креативных профессий». У таких куда больше шансов реализоваться за рубежом, чем «дома», где культуре отводится место сразу после рубрики «кроссворды».: t/ }0 h0 h+ W3 F' f8 k/ b( i
0 T& r/ x0 Q4 ^3 v4 H( I
Перебирая в памяти своих мигрирующих друзей, я обнаруживаю иллюстратора и архитектора из Роттердама, музыканта из Ганновера, дизайнера из Амстердама; кто-то пишет философские тексты на Кипре, кто-то работает фотографом в Шэньчжэне… черт, где же таксисты?*% {7 l, m# p1 K# Q# {
/ O7 ?* {# o0 V w- B! W. OДа и хватит мыслить о работе, как чём-то локальном. Сеть избавляет нас от необходимости работать по месту жительства. Новые проекты рождаются и умирают не в офисах, но аэропортах и кофейнях с wi-fi. Ты можешь сидеть в Нью-Йорке, твой дизайнер – в Берлине, а программист в Гонконге. При этом твой проект – для Польши. И это здорово. Граждане мира не должны жить на цепи." b- u: o& i, v; j# `& q6 D0 n
0 u+ ^2 X5 `( y«Мы там никому не нужны». Никто нигде никому не нужен. Человек всегда и везде одинок. Вопрос не в том, чтобы быть нужным, но в том, чтобы получить то, что нужно тебе. Не пригодиться, а случиться.
5 Q4 X2 f) X8 _, d0 D
2 Z5 k6 q0 r9 M6 r( p«Я не знаю языка», и это – ерунда, потому что язык является мемом. Он сам тебя собою заразит. В вавилонах никого не заботит ни твой акцент, ни твоя грамматика – все преломляют основной язык по-своему.
2 v3 F' w" C0 B4 [' V9 ^& J( B9 g, h& R0 _% N0 Q# L$ K% s \
География не принципиальна. Принципиально то, где тебе лучше думается и чувствуется. И тут уже не важно – дорогущий Лондон или копеечная Паттайя, главное, чтобы внутри всё шевелилось; чтобы новое, другое, незнакомое.2 i& U8 |9 J ^* @
% e# [8 r! [- \) K+ d
Быть Жаком Кусто лучше, чем Марком Цукербергом; дорога – это всегда интенсивный опыт, после которого больше не страшно умирать.
. b/ g2 K9 D& {5 G+ a% z) j; l+ @1 N
Хватит окружать вопрос миграции истеричным ажиотажем и спорами о том, стоит или не стоит. Стоит! Здесь всё, как с потерей девственности – меньше паришься, приятнее результат. В конце концов, это просто тупо родиться в Саратове и сдохнуть в Саратове, когда есть миллионы мест, людей, ситуаций, – и всё это ждёт тебя, и всегда можно найти вариант по карману.( g! B8 p4 \8 }* c9 ]7 E0 a
5 }2 }# z! V f+ n' Z6 z3 k7 p3 K c5 I5 q3 V' _/ R5 x$ J$ c
- { R4 }0 m: X4 e4 m/ jСамое тяжелое – решиться. Следом – пережить первые два года, когда эйфорию сменяет депрессия де-созиализации и культурного шока. Это – лимб. В нём ты сгораешь, и рождаешься заново, как Феникс – только собой. Ты больше не принадлежишь ни семье, ни стране, ни нации, – ты становишься кораблём. 5 f6 [$ q N' M; i! b3 [
. P6 A, A$ |& b/ f, yЧеловек суть великая тварь. Мы способны адаптироваться к любой местности и условиям. Все нейропсихологические процессы в нашем мозгу управляются принципом удовольствия, и это значит, что сознание найдёт выход из любых проблем и терзаний. На месте оборвавшихся связей возникнут новые, барьеры падут; и вот ты плывешь, и нет этому конца, и всё вокруг – живое, раскалённое; сердце – горит, глаза – горят; туман рассеивается, у тебя перехватывает дыхание, и голос в твоей мачте кричит – «Земля!». : M5 _2 w3 U- O, K
. F) _- D- [3 j# Jисточник |
|