- Аида
- Посты
- 12448
- Город
- Парма
- Откуда
- С нами с
- 8.4.2015
- Был(а)
- 5.3.2024
|
Можно попросить Нину?
% r- n7 P7 t$ [) v% Q. [% SКир Булычев; A5 B J" X9 c4 x% b
* g- R: ~3 s8 `1 \— Можно попросить Нину? — сказал я.& F1 R8 ~4 p3 J/ Y
& M" X) L7 \5 L0 Q, n, J c! {0 I— Это я, Нина.8 c) [& Z; l8 `9 E3 ?/ [
5 f+ l6 S4 o7 Q" a& _ R8 b0 {— Да? Почему у тебя такой странный голос?
3 u7 s% L: u# b" m6 \0 q& t9 {% H4 C
— Странный голос?3 u& y+ h2 y7 p
) F2 i7 I8 w) |! l# n% V- c1 [8 N* y— Не твой. Тонкий. Ты огорчена чем-нибудь?$ w) u( J c5 t* u
. f6 k& o0 F: e5 u/ [
— Не знаю.4 [/ t; M1 i+ R9 J
. x8 |9 z6 K! f7 L8 c9 T" L4 X* ?— Может быть, мне не стоило звонить?: y3 U2 A# m f+ N
5 l$ l! A8 Q6 R2 T$ N: Z— А кто говорит?9 c9 J5 v' t9 u! c0 l
& y h9 x& n: @5 r- X8 P+ w3 B— С каких пор ты перестала меня узнавать?6 @) P& b0 N0 M+ Y4 n6 M/ U, M8 ~
& Y. w5 |: j8 U1 i' k4 s) h! F
— Кого узнавать?
; V0 @, M+ o! O: L$ e8 C5 s8 V! ]
3 i- L. i6 H& ?6 Q# M& dГолос был моложе Нины лет на двадцать. А на самом деле Нинин голос лишь лет на пять моложе хозяйки. Если человека не знаешь, по голосу его возраст угадать трудно. Голоса часто старятся раньше владельцев. Или долго остаются молодыми.+ S% o3 s$ l5 F, Z) R
; k5 \: _1 Q1 l* g
— Ну ладно, — сказал я. — Послушай, я звоню тебе почти по делу.
3 V" `0 g# G! [; W: Q* p" ]' H
2 k3 H2 B. p7 {" N0 q— Наверно, вы все-таки ошиблись номером, — сказала Нина. — Я вас не знаю.& G, P* i) ?* w2 M
( |- S) n5 n5 J/ A— Это я, Вадим, Вадик, Вадим Николаевич! Что с тобой?
( g3 H5 \; P+ A# B2 v( D8 P
$ x$ q) L) L, c6 C$ S— Ну вот! — Нина вздохнула, будто ей жаль было прекращать разговор. — Я не знаю никакого Вадика и Вадима Николаевича.
6 t/ X+ F9 Y) {" v2 D- f, a9 ^ t c' k3 M5 @3 y8 b- T
— Простите, — сказал я и повесил трубку.; k5 ?% J) K0 b# ^% @
" U5 {9 l$ { v! d9 qЯ не сразу набрал номер снова. Конечно, я просто не туда попал. Мои пальцы не хотели звонить Нине. И набрали не тот номер. А почему они не хотели?3 S: x7 N/ g7 [3 a
* _2 C2 J; M0 U+ r' q3 a
Я отыскал в столе пачку кубинских сигарет. Крепких как сигары. Их, наверное, делают из обрезков сигар. Какое у меня может быть дело к Нине? Или почти дело? Никакого. Просто хотелось узнать, дома ли она. А если ее нет дома, это ничего не меняет. Она может быть, например, у мамы. Или в театре, потому что на тысячу лет не была в театре.: K8 D' x6 h' |3 o: {
/ K3 i# M6 x* zЯ позвонил Нине.# L8 Q- U$ s3 r9 g8 ?$ D1 w+ b
7 K$ S) E5 Y% e
— Нина? — сказал я.. `$ L7 u4 \$ B U2 p: I) M
+ A, p& R1 E7 n3 U— Нет, Вадим Николаевич, — ответила Нина. — Вы опять ошиблись. Вы какой номер набираете?: E+ J% H4 n% C
. u+ L) P2 R& V" e T
— 149-40-89.8 ?; g) N) j& R$ T' p% w* ~2 i
0 o' p% [! D3 y$ }
— А у меня Арбат — один — тридцать два — пять три.
7 U* H% C$ i! q' P) w7 N
* X# ^2 }% b7 g— Конечно, — сказал я. — Арбат — это четыре?/ Y0 \- S- Q5 D" P; u: H4 I
F- M& |8 S; U& b— Арбат — это Г.% L& G0 M& Y a+ J( O. T1 h3 t
% z0 m- w6 c: r— Ничего общего, — сказал я. — Извините, Нина.
) g8 k% \( L& \- n7 x2 a
7 `( K" b4 c9 r4 l( ^# g6 c— Пожалуйста, — сказала Нина. — Я все равно не занята.7 Z3 A5 T, _: g4 B! ]
) `& F' h- ]9 h! G: w; j— Постараюсь к вам больше не попадать, — сказал я. — Где-то заклиналось. вот и попадаю к вам. Очень плохо телефон работает.
+ I9 G, v$ Z F. }: ^9 b; k* ~' {- Q9 d
— Да, — согласилась Нина.
1 n' r. j: Q& Q2 N/ d4 K+ D# M, ]6 F- ?. M9 C6 V8 i* G: A
Я повесил трубку.
! F/ m& L: R" m8 M, K
% C" z: k5 t3 B7 J X: m& XНадо подождать. Или набрать сотню. Время. Что-то замкнется в перепутавшихся линиях на станции. И я дозвонюсь. «Двадцать два часа ровно», — сказала женщина по телефону «сто». Я вдруг подумал, что если ее голос записали давно, десять лет назад, то она набирает номер «сто», когда ей скучно, когда она одна дома, и слушает свой голос, свой молодой голос. А может быть, она умерла. И тогда ее сын или человек, который ее любил, набирает сотню и слушает ее голос.$ ]) B* y5 U: @: H0 E2 p
- t' o1 V1 X! S E5 h. PЯ позвонил Нине.) g+ L( x; s8 @! H+ C8 m
( g$ s/ E) s1 I0 X
— Я вас слушаю, — сказала Нина молодым голосом. — Это опять вы, Вадим Николаевич? {- f6 g1 F3 F- L3 Q
3 Y o9 ~8 B9 O2 v2 |— Да, — сказал я. — Видно, наши телефоны соединились намертво. Вы только не сердитесь, не думайте что я шучу. Я очень тщательно набирал номер, который мне нужен.; `6 d8 C3 J% F& J8 m3 F+ o+ V- O
0 @* c8 Z \! Y8 `+ N" ?( R' D
— Конечно, конечно, — быстро сказала Нина. — Я ни на минутку не подумала. А вы очень спешите, Вадим Николаевич?6 ]8 _* }+ |% Y" k) K
! i3 G) ]$ V1 n7 B) W( x, `
— Нет, — сказал я.
5 m9 H* j; J# Q' u; o4 N! `" J0 z) Z" O; u
— У вас важное дело к Нине?
& ~! h: y; c; k# M+ @* |
7 d1 V4 T1 G- [, Q. ~— Нет, я просто хотел узнать, дома ли она.! I+ @0 z9 q) V
2 A, B8 \3 Y3 k9 v
— Соскучились?6 J0 I0 ?/ X# [3 S4 f( K+ j
6 ]. ]7 @$ L* o: l— Как вам сказать…" X# [2 A# C* _- y
. N6 Y5 T: K# i0 ]' A L
— Я понимаю, ревнуете, — сказала Нина.
7 z) _/ u* u* ?/ U6 o( V, a# S6 S8 }3 G4 A0 ?
— Вы смешной человек, — сказал я. — Сколько вам лет, Нина?/ x$ P- J- k7 u' e- _# \
X. I* ~$ i, P$ V+ V$ [$ j* b5 E
— Тринадцать. А вам?# ~0 t" o* ?+ g/ N: u
7 @$ ]) ~; a6 A- q+ e. T, r— Больше сорока. Между нами толстенная стена из кирпичей. ? d% Q5 I4 L; d7 R
0 @; N% u* |- }) w2 O— И каждый кирпич — это месяц, правда?
0 F+ m+ h2 l0 \, s2 }' M$ s0 c
8 o* G$ |: }- t* K— Даже один день может быть кирпичом.
} X+ A( R. s; C. y/ V+ r8 G5 A" I* I+ c
— Да, — вздохнула Нина, — тогда это очень толстая стена. А о чем вы думаете сейчас?9 K5 t2 z, {# o# U
% G1 ?3 V( L+ p5 d5 |$ u
— Трудно ответить. В данную минуту ни о чем. Я же разговариваю с вами.
/ x# k. x+ m) _: ^- S
/ r, j/ m/ d6 p# T5 |8 V— А если бы вам было тринадцать лет или даже пятнадцать, мы могли бы познакомиться, — сказала Нина. — Это было бы очень смешно. Я бы сказала: приезжайте завтра вечером к памятнику Пушкину. Я вас буду ждать в семь часов ровно. И мы бы друг друга не узнали. Вы где встречаетесь с Ниной?, T) `: M1 U# P. X
4 {0 Z* A, t3 o o I* N
— Как когда./ ^# e) v1 |( v7 b- U
8 s B# a# s# c% f— И у Пушкина?
$ Q! k+ e3 c7 A+ p' H/ r
; w) o9 U d( L( ^— Не совсем. Мы как-то встречались у «России».
" u+ i: p: o" Y0 B, i9 K- A
8 l6 b; E9 M8 g— Где?: g7 F! x+ i' H# s1 r( T" _: i; I
Q) i) n8 n; R2 b6 a— У кинотеатра «Россия».
$ Y% t$ i' r- m% [: q3 ?4 L: p1 _: B" E% e4 y2 t3 _' U- x4 z
— Не знаю." M7 ~9 b$ R. |' e+ f
; o; n$ c7 J0 U: x) L
— Ну, на Пушкинской., ], ?& Z- y) O4 X- ]
. w$ J1 Y# V) G4 D5 |4 x* w' v
— Все равно почему-то не знаю. Вы, наверное, шутите. Я хорошо знаю Пушкинскую площадь.
' d2 ^$ q: {9 {* K4 T0 b) z2 d. I
5 e* m( `7 ?4 o# c: i— Неважно, — сказал я.2 e. _4 n* O2 S( s2 I; j( ?
; D Z+ P+ |7 w6 N/ n; f& `( C( \4 H
— Почему?
+ ~3 @% x! Z5 v& U. a$ {! A# o
' ~: h$ o1 M! c. }: x }) t; s— Это давно было.
' {2 {% ~" ?3 N, Q5 d5 p5 k4 @0 \$ @: r; h5 E% o* H5 U$ p
— Когда?
r: E" P' B) v+ b. u8 W
4 F; ?$ ?0 }" E% @8 VДевочке не хотелось вешать трубку. почему-то она упорно продолжала разговор.
+ X/ {0 P* I( ]! {0 O
! m4 }5 S8 Q( u— Вы одна дома? — спросил я.
. ^, l9 z$ L6 B) w+ Y' x0 f" k
— Да. Мама в вечернюю смену. Она медсестра в госпитале. Она на ночь останется. Она могла бы прийти и сегодня, но забыла дома пропуск.
5 M! T* m: `' p7 i0 V& S8 ^' s& J; e0 o
— Ага, — сказал я. — Ладно, ложись спать, девочка. Завтра в школу.
- B# n' F% H8 m* Q
, w$ r! \' b8 R& P; A— Вы со мной заговорили как с ребенком.' y# |' ]' i q @' P: ]$ V
2 y$ r% d- d3 n0 [! K1 ]# E& Z& z1 j+ l
— Нет, что ты, говорю с тобой, как со взрослой.$ r0 t, D2 I g) M' h# N
9 n8 S- z! f, e3 f0 s; z/ f, P% J
— Спасибо. Только сами, если хотите, ложитесь спать с семи часов. До свидания. И больше не звоните своей Нине. А то опять ко мне попадете. И разбудите меня, маленькую девочку." D R: J: v: d& _
& R, R" c: |; ?0 @* Q
Я повесил трубку. Потом включил телевизор и узнал о том, что луноход прошел за смену 337 метров. Луноход занимался делом, а я бездельничал. В последний раз я решил позвонить Нине уже часов в одиннадцать, целый час занимал себя пустяками. И решил, что, если опять попаду на девочку, повешу трубку сразу." b* r- p: v- ]
0 f. n6 a: t0 V: B$ ^9 a% T! Q— Я так и знала, что вы еще раз позвоните, — сказала Нина, подойдя к телефону. — Только не вешайте трубку. Мне, честное слово, очень скучно. И читать нечего. И спать еще рано.
/ ]9 R1 C0 K; F& \& b4 o5 W; N0 p* f! ]& }. J- X( R# B
— Ладно, — сказал я. — Давайте разговаривать. А почему вы так поздно не спите?
" g1 L% Z+ J9 P: e; O) V4 |2 A, F+ u' z7 G
— Сейчас только восемь, — сказала Нина.
- @" H5 @" G: j5 v/ A! O5 A7 I j, m9 @, I( G, K
— У вас часы отстают, — сказал я. — Уже двенадцатый час." f6 \( f. ^* V z. h5 M
# P* m2 R/ y9 i$ L5 _8 K& g
Нина засмеялась. Смех у нее был хороший, мягкий.
/ T! W0 `* q- y1 r( _6 a* L4 E7 {+ k: L, ?( w% ^" U
— Вам так хочется от меня отделаться, что просто ужас, — сказала она. — Сейчас октябрь, и потому стемнело. И вам кажется, что уже ночь.2 \% s; Q: J0 N( M+ M! l
k: m) G# f0 F, E q
— Теперь ваша очередь шутить? — спросил я.
% w4 l+ j l, T9 A' `
8 O4 H/ h8 ^3 |8 { h$ S— Нет, я не шучу. У вас не только часы врут, но и календарь врет.5 z9 \$ d! W# \
" p; B( ?' ~3 R* c" N— Почему врет?
8 u$ Y; W% a% n, X2 D, K
: B2 ~: ?& o% e0 E2 e2 e— А вы сейчас мне скажете, что у вас вовсе не октябрь, а февраль.
% Y& Y8 r" M# ~' e. T/ z
! b4 V8 W7 w- V! H— Нет, декабрь, — сказал я. И почему то, будто сам себе не поверил, посмотрел на газету, лежавшую рядом, на диване. «Двадцать третье декабря» — было написано под заголовком.* U1 y2 O7 |2 O' B" J( [
9 N4 C4 I, O, W$ v0 U
Мы помолчали немного, я надеялся, что она сейчас скажет «до свидания». Но она вдруг спросила:
( M" o! Q! H% C, \( ~2 Y. W
! P2 k* m+ }4 H$ G+ y— А вы ужинали?4 @$ g- a4 ?/ @% F1 t& q
, g, `, e9 A8 W H3 x w
— Не помню, — сказал я искренне.2 g! c) A1 U& a1 B3 k# f' o+ ^" ]
6 C. d2 f7 W8 a# z
— Значит, не голодный." K& {" o0 l* d# s# D+ \2 }
, M( |" o" }& o2 `$ n# }7 N6 c: h- u
— Нет, не голодный.
/ n+ N6 |, y+ D1 @; z0 I. o: ^2 O) E$ s2 E
— А я голодная./ t) ^ z- Z; @3 `1 G# }
* e2 A1 R1 q, V— А что, дома есть нечего?- ]5 `- Z2 O R7 F5 ]
6 D8 Y) R. a( O5 J& x9 u
— Нечего! — сказала Нина. — Хоть шаром покати. Смешно, да?
( K5 S8 G7 g8 T& D7 u1 [/ L1 @- W, D, G/ R3 Q
— Даже не знаю, как вам помочь, — сказал я. — И денег нет?
5 d# o% x6 O# s3 }4 S7 [8 u8 z- v7 K+ w* }* l `& |0 U
— Есть, но совсем немножко. И все уже закрыто. А потом, что купишь?
8 Y' d4 f8 Z# Q# I- Q
! p9 \2 u4 g/ [2 N4 [0 U' [— Да, — согласился я. — Все закрыто. Хотите, я пошурую в холодильнике, посмотрю, что там есть?7 w1 S/ S0 G k$ J) p
( P) W, u! J3 h
— У вас есть холодильник?3 i' J1 C+ V6 O r
$ X1 X; o' k5 T— Старый, — сказал я. — «Север». Знаете такой? ~4 F. N+ w* u
! G4 d6 V6 Q E" l9 \$ F1 I3 r) T4 }
— Нет, — сказала Нина. — А если найдете, что потом?
$ T- ]" d: Z( v8 s1 G" |, F! i7 |8 ?5 g
— Потом? Я схвачу такси и подвезу вам. А вы спуститесь к подъезду и возьмете.4 k6 t& C4 m1 R1 d2 Y2 C/ R) @6 J* }
: \7 L5 s( _- E- C3 z/ G; j0 v
— А вы далеко живете? Я — на Сивцевом Вражке. Дом 15/25.
+ J1 L+ e; \* l: Y ^6 [& F# L7 y# @9 x9 ]
— А я на Мосфильмовской. У Ленинских гор. За университетом.
( i5 u0 f. e! q/ K
' J* {. m, z% z— Опять не знаю. Только это неважно. Вы хорошо придумали, и спасибо вам за это. А что у вас есть в холодильнике? Я просто так спрашиваю, не думайте.
. A# P4 ~( D5 s
3 c4 J k" g n" F) {) ?— Если бы я помнил, — сказал я. — Сейчас перенесу телефон на кухню, и мы с вами посмотрим.
" E+ P ] D2 m( E0 ^
" v* _7 m) U% b) j9 l- n( _Я прошел на кухню, и провод тянулся за мной, как змея.9 ~% G( y) ^$ j6 E$ [ Z5 P
v9 ]& X. |; Q3 G— Итак, — сказал я, — открываем холодильник.4 P7 ?8 Y F9 `- s6 w
6 L' {" K O k$ L L* Y- X— А вы можете телефон носить за собой? Никогда не слышала о таком.9 W6 K% b. ` m7 v7 `, Q
- k0 b5 x0 E: A v) Z* R
— Конечно, могу. А ваш телефон где стоит?
& \0 l/ h: s- U2 L, |6 D- W; S
5 k) q* J" n% l8 k3 I9 A/ [— В коридоре. Он висит на стенке. И что у вас в холодильнике?+ c4 n$ J; g4 L7 ]9 _ D6 w
0 | v9 O/ C2 s, |— Значит, так… что тут, в пакете? Это яйца, неинтересно.' S5 r& i" Y: c/ ~0 |, j
. K N. l( H9 X x3 F8 ]7 v
— Яйца?- p3 v% Y K! g- g }+ |$ {
6 v& x' y1 v5 ~6 ~, f, V— Ага. Куриные. Вот, хотите, принесу курицу? Нет, она французская, мороженая. Пока вы ее сварите, совсем проголодаетесь. И мама придет с работы. Лучше мы вам возьмем колбасы. Или нет, нашел марокканские сардины, шестьдесят копеек банка. И к ним есть полбанки майонеза. Вы слышите?
4 S t0 D2 a! j
4 g: B6 s. S+ [% F$ t) W/ Y# \# t— Да, — сказала Нина совсем тихо. — Зачем вы так шутите? Я сначала хотела засмеяться, а потом мне стало грустно.8 H7 k; U/ _& O6 P. b' o/ o6 L
9 O; C3 g5 H/ k; r$ ~+ x# H— Это еще почему? В самом деле так проголодались?# h% e# x4 e# y' M5 {+ |
2 C" @7 b, k* V: j1 A— Нет, вы же знаете.9 O( P9 U# ^' R) f$ x$ D/ W
5 Z/ e; ^! e1 u j1 Y8 m— Что я знаю?
8 z2 Q9 @! V1 [9 h' q% k2 ^4 P1 r4 z' i" }1 H
— Знаете, — сказала Нина. Потом помолчала и добавила: — Ну и пусть! Скажите, а у вас есть красная икра?/ i; h; m0 t* ]( b4 D
3 [7 r, v" C* g— Нет, — сказал я. — Зато есть филе палтуса.
0 r0 S0 @/ }7 Z( s1 t1 M: ~6 k8 }# i+ Q" s* y6 Z) {
— Не надо, хватит, — сказала Нина твердо. — Давайте отвлечемся. Я же все поняла." _& @; |. W1 X" n- `, _* _
6 d) H) y2 ~7 n7 M; E— Что поняла?
6 \4 X# } w2 m' y6 o1 ~0 \8 y9 D' j% W' F) g
— Что вы тоже голодный. А что у вас из окна видно?% b7 Z0 L# R! K. A* k* P# R; ~
* R. ?! A% B& J, H— Из окна? Дома, копировальная фабрика. Как раз сейчас, полдвенадцатого, смена кончается. И много девушек выходит из проходной. И еще виден «Мосфильм». И пожарная команда. И железная дорога. Вот по ней сейчас идет электричка.: M' M% T; }& i1 T4 S+ l- h) j
6 g) f4 j" B8 _% ?% ?2 @: S
— И вы все видите?
n' Y' B7 I# _3 X: l8 l( L# c
" i/ ?3 f: n( J5 K— Электричка, правда, далеко идет. Только видна цепочка огоньков, окон!5 t( D+ [. f Z" K
4 E* l. Z" ~8 j' s/ G% Q
— Вот вы и врете!3 O8 q. ]; l; I% s% ~
5 a: @6 `! A+ {— Нельзя так со старшими разговаривать, — сказал я. — Я не могу врать. Я могу ошибаться. Так в чем же я ошибся?+ }6 O, A) x- e' X: V
3 A* ^0 v- M( u4 y— Вы ошиблись в том, что видите электричку. Ее нельзя увидеть.
6 [5 c f( |' g# O# C5 y: g" v2 K
c3 D% y* @9 G( V+ U% N— Что же она, невидимая, что ли?9 O) b! q' x6 E/ r3 D+ t& }
( X8 t1 j+ L/ r9 C
— Нет, видимая, только окна светиться не могут. Да вы вообще из окна не выглядывали.% t+ y" I. M7 o: M+ D
4 j+ l9 c; \9 V— Почему? Я стою перед самым окном.
5 o% t& _# f2 r% X& P9 q7 {7 Z! W2 k% X/ h8 u; T
— А у вас в кухне свет горит?
8 c$ a$ I3 l9 [' W8 E D8 f: e e$ }3 {9 c
— конечно, а так как же я в темноте в холодильник бы лазил? У меня в нем перегорела лампочка.# l8 }& Q( w) h0 h* C8 \% U
8 _4 m, P* n5 s; K— Вот, видите, я вас уже в третий раз поймала.
$ m2 r) o( T" U t# G. K! Y4 H. s' ]6 C3 ?
— Нина, милая, объясни мне, на чем ты меня поймала.8 a% m6 ~+ ~& w9 _ L# Y
2 l7 Y- ^2 A1 G6 M, W
— Если вы смотрите в окно, то откинули затемнение. А если откинули затемнение, то потушили свет. Правильно?! D3 e3 [& |# m
3 r @3 v1 N/ n6 W5 k; d— Неправильно. Зачем же мне затемнение? Война, что ли?# e" q! ?' w- k8 E& i, j6 u
5 q1 u L$ f# n& I— Ой-ой-ой! Как же можно так завираться? А что же, мир, что ли?
, _0 `8 n- o1 }; I; _& a7 H, e5 J F2 J
— Ну, я понимаю, Вьетнам, Ближний Восток… Я не об этом.
( C- z( u: r9 z, ?7 h4 X/ y4 ?0 T5 l
— И я не об этом… Постойте, а вы инвалид?/ D& q& m3 R( x4 ^0 J1 o2 F
4 Y6 N- J. W# B6 [2 t0 g* E— К счастью, все у меня на месте.5 ?( l9 B5 b0 C$ p4 v" F
) I! i- {5 r8 ?, w1 F. E9 ]3 p— У вас бронь?
( [; I9 j" Q4 p5 Z
V4 f# F9 F2 c; g+ K— Какая бронь?) [% V' e( y {! U/ I
8 P8 p6 Y S+ U7 F
— А почему вы тогда не на фронте?$ Q5 ^1 o2 N( Q$ Q6 n+ Q
7 r2 k* `' G7 F7 a
— Вот тут я в первый раз только заподозрил неладное. Девочка меня вроде бы разыгрывала. Но делала это так обыкновенно и серьезно, что чуть было меня не испугала.3 x6 X0 K8 r: L( ?+ I9 B" ]
4 c! D% W9 L+ o& z" Q
— На каком я должен быть фронте, Нина?
8 q3 ]9 Y# V9 s7 ^7 G% z" w2 G; C' j% n; l i7 ?; d2 j
— На самом обыкновенном. Где все. Где папа. На фронте с немцами. Я серьезно говорю, я не шучу. А то вы так странно разговариваете. Может быть, вы не врете о курице и яйцах?
$ a P7 ~/ Z6 X9 B5 U$ Q6 P. I, p
— Не вру, — сказал я. — И никакого фронта нет. Может быть, и в самом деле мне подъехать к вам?; V$ {" |, }$ k H/ x1 A+ [3 D, r
# w9 h8 r9 F( d. _— Так и я в самом деле не шучу! — почти крикнула Нина. — П вы перестаньте. Мне сначала было интересно и весело. А теперь стало как-то не так. Вы меня простите. Как будто вы не притворяетесь, а говорите правду." k; s! R5 `0 f4 j& j) | B
8 F. u/ I. b! Q; K0 V# D
— Честное слово, девочка, я говорю правду, — сказал я.1 A- k' S+ v6 {) o& @; o' F; O8 h
" S9 c, i; |3 I1 S' D+ j& z— Мне даже страшно стало. У нас печка почти не греет. Дров мало. И темно. Только коптилка. Сегодня электричества нет. И мне одной сидеть ой как не хочется. Я все теплые вещи на себя накутала.1 M7 o; N9 g. ~+ K: @
, W( a E2 e. F' aИ тут же она резко и как-то сердито повторила вопрос:' M# g% x$ G0 a, [% ?
5 H, i1 H7 U, e5 u9 O {( X$ s7 F2 T— Вы почему не на фронте?
]5 d2 m! c' y2 k! A' Z) U9 A8 U- T9 H- q
— На каком я могу быть фронте? — Уже и в само деле шутки зашли куда-то не туда. — Какой может быть фронт в семьдесят втором году!
5 ~& b+ X J9 [4 M! G0 ^- U" `4 X" X
& S' Z6 W5 O( [, B' x/ o( m— Вы меня разыгрываете?
5 j- W% A' u- i6 F) T& |6 h" D7 |6 ?6 N# n3 m
Голос опять сменял тон, был он недоверчив, выл он маленьким, три вершка от пола. И невероятная, забытая картинка возникла перед глазами-то, что было с мной, но много лет, тридцать или больше лет назад. когда мне тоже было двенадцать лет. И в комнате стояла буржуйка. И я сижу не диване, подобрав ноги. И горит свечка, или это было керосиновая лампа? И курица кажется нереальной, сказочной птицей, которую едят только в романах, хотя я тогда не думал о курице…
1 D2 K) k) Y( q/ q
( ^! y+ \! g5 q+ y( r' N0 h( T! k— Вы почему замолчали? — спросила Нина. — Вы лучше говорите.
" _- N1 l) `7 i( n$ X* Q* \5 c; Y6 a6 a+ `& @) [
— Нина, — сказал я. — Какой сейчас год?
* B7 P. d5 m2 ~$ d5 I/ v, ^, h# b [; B2 [; t- g" s7 F
— Сорок второй, — сказала Нина.8 y1 t; t0 D4 x' G# d/ L( o' b
1 M( u4 t' u7 j+ _ }1 ~+ q0 [
И я уже складывал в голове ломтики несообразностей в ее словах. Она не знает кинотеатра «Россия». И телефон у нее только из шести номеров. И затемнение…; w* r# h) G& h1 u) H* W# k7 z
, s" h$ l5 K( L— Ты не ошибаешься? — спросил я.
7 q/ _/ _: e1 ^& N) f6 }* U& W
4 k8 C2 x6 T/ s( V+ h- B— Нет, — сказала Нина.
) J4 s: v* a R' o9 Y( E5 K* ~) d0 {$ N
. F! }2 u3 F- s8 {0 X7 L( ]: }Она верила в то, что говорила. Может, голос обманул меня? Может, ей не тринадцать лет? Может, она, сорокалетняя женщина, заболела еще тогда, девочкой, и ей кажется, что она осталась там, где война?) X! a3 o3 H- ^) g7 g
/ _4 D- C2 a' Y# u- h" e8 j' R
— Послушайте, — сказал я спокойно. Не вешать же трубку. — Сегодня двадцать третье декабря 1972 года. Война кончилась двадцать семь лет назад. Вы это знаете? }3 V* H8 H% d# w! B3 y
; C2 o! d) u* J7 f' a3 W) I9 E6 Y4 E
— Нет, — сказала Нина.0 O7 ^# m: f# u: h/ G
) t; l @( ^6 ^- g$ |# o- c— Вы знаете это. Сейчас двенадцатый час… Ну как вам объяснить?
' S: d8 {' p j: t! f
- u( l! A/ u( v) X1 r* G— Ладно, — сказал Нина покорно. — Я тоже знаю, что вы не привезете мен курицу. Мне надо было догадаться, что французских куриц не бывает.
8 r' `4 d' g2 w6 d
" |3 M! A3 Z+ T% |- T7 g— Почему? — Во Франции немцы.
$ m9 C; f2 [% m3 m1 A
- q7 u8 p! t; N; J6 U& K" Q— Во Франции давным-давно нет никаких немцев. Только если туристы. Но немецкие туристы бывают и у нас.
0 W% \* s4 r; b- q- }4 B
" n. L! ^7 w* d9 r— Как так? Кто их пускает?2 J" a P" V4 {$ |2 ]2 {" }5 I8 u
: d1 D9 `. m/ K% }% K6 A$ M— А почему не пускать?
- `, F8 P& I" _; o+ v i4 r/ Z! h% O$ a, l1 }7 y
— Вы не вздумайте сказать, что фрицы нас победят! Вы, наверно, просто вредитель или шпион?
/ G" Z% q$ G$ k) v/ G: d1 k- Z5 l
0 W- r# w9 p6 H( {0 i— Нет, я работаю в СЭВе, Совете Экономической Взаимопомощи. Занимаюсь венграми.
9 b8 }) `) d. G! i* ~9 ~ o1 I) R4 {7 z6 z1 M5 U
— Вот и опять врете! В Венгрии фашисты.
6 U5 F4 f E1 E; d. o
- ?3 }( m" o/ b— Венгры давным-давно прогнали своих фашистов. Венгрия — социалистическая республика.' a, s' Z! N; d6 X! R" w
2 d) V; ^' c' r. K. }) u
— Ой, а я уж боялась, что вы и в самом деле вредитель. А вы все-таки все выдумываете. Нет, не возражайте. Вы лучше расскажите мне, как будет потом. Придумайте что хотите, только чтобы было хорошо. Пожалуйста. И извините меня, что я так с вами грубо разговаривала. Я просто не поняла.
3 f* V* [0 C; d- l0 k' F
# N, y$ W% C, M% j+ FИ я не стал больше спорить. Как объяснить это? Я опять представил себе, как сижу в этом самом сорок втором году, как не хочется узнать, когда наши возьмут Берлин и повесят Гитлера. И еще узнать, где я потерял хлебную карточку за октябрь. И сказал:2 L! m7 G/ v' }" u
" b/ e7 C3 x4 m4 q+ f- R V' @" O' Y
— Мы победим фашистов 9 мая 1945 года.8 M- D& z2 H1 l0 d! v& o
) y E0 g: k: T" o# H4 \/ W; g
— Не может быть! Очень долго ждать.% @8 l1 [8 z9 \& {: m' ^8 G$ @1 W
5 p, w7 D* Q( b# a& ^9 Q" g— Слушай, Нина, и не перебивай. Я знаю лучше. И Берлин мы возьмем второго мая. Даже будет такая медаль — «За взятие Берлина». А Гитлер покончит с собой. Он примет яд. И даст его Еве Браун. А потом эсэсовцы вынесут его тело во двор имперской канцелярии, и обольют бензином, и сожгут.. w6 T% d- f& @
0 x/ U' N# [% z+ K" `
Я рассказывал это не Нине. Я рассказывал это себе. И я послушно повторял факты, если Нина не верила или не понимала сразу, возвращался, когда она просила пояснить что-нибудь, и чуть было не потерял вновь ее доверия, когда сказал, что Сталин умрет. Но я потом вернул ее веру, поведав о Юрии Гагарине и о новом Арбате. И даже насмешил Нину, рассказав о том, что женщины будут носить брюки-клеш и совсем короткие юбки. И даже вспомнил, когда наши перейдут границу с Пруссией. Я потерял чувство реальности. Девочка Нина и мальчишка Вадик сидели передо мной на диване и слушали. Только они были голодные как черти. И дела у Вадика обстояли даже хуже, чем у Нины; хлебную карточку он потерял, и до конца месяца им с матерью придется жить на одну ее карточку, рабочую карточку, потому что Вадик посеял карточку где-то во дворе, и только через пятнадцать лет он вдруг вспомнит, как это было, и будет снова расстраиваться потому что карточку можно было найти даже через неделю; она, конечно, свалилась в подвал, когда он бросил на решетку пальто, собираясь погонять в футбол. И я сказал, уже потом, когда Нина устала слушать, то что полагала хорошей сказкой:
+ X+ D' [3 i4 i# ^3 Z, [1 U5 V Y8 l
— Ты знаешь Петровку?8 t2 e: v( N8 M% e& J$ P
& [; I' }' @: S7 `
— Знаю, — сказала Нина. — А ее не переименуют?6 [2 e2 j0 {. J ]. o% g
3 D7 X" Y4 s: D/ J9 h9 [8 ]+ n
— Нет. Так вот…, E6 Y/ N8 ]# z7 s' s
e- A$ d W Y- _0 P! z! {5 W0 BЯ рассказал, как войти во двор под арку и где в глубине двора есть подвал, закрытый решеткой. И если это октябрь сорок второго года, середина месяца, то в подвале, вернее всего лежит хлебная карточка. Мы там, во дворе, играли в футбол, и я эту карточку потерял.
# m( J' V4 ^$ Z j
3 [" M1 _+ @# ~( m— Какой ужас! — сказала Нина. — Я бы этого не пережила. Надо сейчас же ее отыскать. Сделайте это.! e* r. F. g3 G& ^
( r; T, X7 X* \7 `- sОна тоже вошла во вкус игры, и где-то реальность ушла, и уже ни она, ни я не понимали, в каком году мы находимся, — мы были вне времен, ближе к ее сорок второму году.3 |! R( Z# _% l: j
! Z8 a) i* }! u- D( m- j— Я не могу найти карточку, — сказал я. — Прошло много лет. Но если сможешь, зайди туда, подвал должен быть открыт. В крайнем случае скажешь, что карточку обронила ты.
: w" P# T. \* h+ n% I% L4 B/ e
* B# w9 O" D& {/ r2 W. w$ u+ vИ в этот момент нас разъединили.; D$ k5 } Q5 Q7 Q$ a
/ G% j. ~0 `5 L- E/ DНины не было. Что-то затрещало в трубке. Женский голос сказал:- ^ ~/ \2 [5 w9 K: w
- t: \( @; R* e: U4 i— Это 148-18-15? Вас вызывает Орджоникидзе.
' d; i" C; \2 p! w3 W0 X" ~; x |: n" D. F. h0 b1 O- e2 s
— Вы ошиблись номером, — сказал я.
: m! w- C8 `( b6 n6 h* f! c4 W0 D
( [) }3 k6 N P6 Z' e) k+ P: T— Извините, — сказал женский голос равнодушно.
7 S5 S3 s/ c3 ^" n, \; p; S' B# H8 ?+ o, q' J! m" q
И были короткие гудки. Я сразу же набрал снова Нинин номер. Мне нужно было извиниться. Нужно было посмеяться вместе с девочкой. Ведь получалась в общем чепуха…' r4 |7 D `3 f# p
, ?2 H! ~2 d" Z: }6 H2 @
— Да, — сказал голос Нины. Другой Нины.4 d- ? ~. ?! Z Y& A
7 g9 {: @$ u& y' W— Это вы? — спросил я.
+ P* w1 s7 S% G, x0 R6 \. j, Q3 ]6 C n" {, l, Z
— А, это ты, Вадим? Что тебе не спиться?
) P; p! \1 `" m1 _+ f9 w! _( ?8 y. ?
— Извини, — сказал я. — Мне другая Нина нужна." ^ s" ?& Q5 V1 `" A+ f# o! r
; d( x# C- }8 o& k1 a1 x( m# {— Что?( v, e+ t& ]" Y
! v, Q7 T4 }" B4 `7 LЯ повесил трубку и снова набрал номер.
, {; D% V5 h' n" G v" ^7 t* c+ K' [1 V! }9 R9 [) s: ^. L: O# X
— Ты сума сошел? — спросила Нина. — Ты пил?# N& a& {0 o' n
; h: y, t; x; k* N0 I
— Извини, — сказал я и снова бросил трубку.
4 ~# H- L# |5 S" \7 X/ O* i- w% p& A; v8 U5 g; Z" ~, ]
Теперь звонить бесполезно. Звонок из Орджоникидзе все вернул на свои места. А какой у нее настоящий телефон? Арбат — три, нет, Арбат — один — тридцать два — тридцать… Нет, сорок…
# b2 [0 T7 _5 {. S3 i- K3 s# Y; i& ]( f7 j8 S
Взрослая Нина позвонила мне сама.% t8 S; Q7 P8 S* n2 Y# R
9 ^8 T8 D( K+ r e k L5 Q— Я весь вечер сидела дома, — сказала она. — Думала, ты позвонишь, объяснишь, почему ты вчера так себя вел. Но ты, видно, совсем сошел с ума.
. o9 }+ T+ P$ h4 ?& `( N
8 R: j; x9 z! t' u$ w. N— Наверно, — согласился я. Мне не хотелось рассказывать ей о длинных разговорах с другой Ниной.% I" e$ g0 T; Q! p" w0 Z3 J
( {2 y( b9 t+ C% p
— Какая еще другая Нина? — спросила она. — Это образ? Ты хочешь заявить, что желал бы видеть меня иной?
' H. r% J# e6 v- |$ }# q5 O: z$ ]6 R6 K* ~& Z
— Спокойной ночи, Ниночка, — сказал я. — Завтра все объясню.; z/ h9 T h0 R4 U6 ~! r
) d' J' R1 T* \$ F: V/ R2 e# R…Самое интересное, что у этой странной истории был не менее странный конец. На следующий день утром я поехал к маме. И сказал, что разберу антресоли. Я три года обещал это сделать, а тут приехал сам. Я знаю, что мама ничего не выкидывает. Из того, что, как ей кажется, может пригодиться. Я копался часа полтора в старых журналах, учебниках, разрозненных томах приложений к «Ниве». Книги были не пыльными, но пахли старой, теплой пылью. Наконец я отыскал телефонную книгу за 1950 год. книга распухла от вложенных в нее записок и заложенных бумажками страниц, углы которых были обтрепаны и замусолены. Книга было настолько знакома, что казалось странным, как я мог ее забыть, — если бы не разговор с Ниной, так бы никогда и не вспомнил о ее существовании. И стало чуть стыдно, как перед честно отслужившим костюмом, который отдают старьевщику на верную смерть.
- m( J* [1 N3 _- J' R( Z: Y0 g1 V/ B- o( j3 V1 O. p/ G0 c
Четыре первые цифры известны. Г-1-32… И еще я знал, что телефон, если никто из нас не притворялся, если надо мной не подшутили, стоял в переулке Сивцев Вражек, в доме 15/25. Никаких шансов найти тот телефон не было. Я уселся с книгой в коридоре, вытащив из ванной табуретку. Мама ничего не поняла, улыбнулась только проходя мимо, и сказала:0 X$ f, m4 @. g( p6 \1 o
, {3 j+ U+ @' K/ z' a+ _
— Ты всегда так. Начнешь разбирать книги, зачитаешься через десять минут. И уборке конец.; B& o! N* _& k7 M
8 G. ^$ B+ @! p+ b' R y3 {' d7 ~( F. q
Она не заметила, что я читаю телефонную книгу. Я нашел этот телефон. Двадцать лет назад он стоял в той же квартире, что и в сорок втором году. И записан был на Фролову К.Г.; f7 s8 w# u: s* R
* n, O8 I, }: F. d, j/ `3 f
Согласен, я занимался чепухой. Искал то, чего и быть не могло. Но вполне допускаю, что процентов десять вполне нормальных людей, окажись они на моем месте, делали бы то же самое. и я поехал на Сивцев Вражек.
V6 Y4 o( w) j7 v T6 L2 ~0 |( A! L
4 B2 x3 m. o! ]! _Новые жильцы в квартире не знали, куда уехали Фроловы. Да и жала ли они здесь? Но мне повезло в домоуправлении. Старенькая бухгалтерша помнила Фроловых, с ее помощью я узнал все, что требовалось, через адресный стол.5 g7 j5 m/ G) M' [/ _& A* Z S
1 W" s$ [# o) w5 e" VУже стемнело. По новому району, среди одинаковых панельных башен гуляла поземка. В стандартном двухэтажном магазине продавали французских кур в покрытых инеем прозрачных пакетах. У меня появился соблазн купить курицу и принести ее, как обещал, хоть и с двадцатилетнем опозданием. Но я хорошо сделал, что не купил ее. В квартире никого не было. И по тому, как гулко разносился звонок, мне показалось, что здесь люди не живут. Уехали.
! ^ L7 N" P% X3 R" a4 m% e1 `- k$ S: d0 x
Я хотел было уйти, но потом, раз уж забрался так далеко, позвонил в дверь рядом.
7 x3 E1 t' ^' R# U D7 ~2 M4 K2 u9 A2 I! Q' L1 j
— Скажите, Фролова Нина Сергеевна — ваша соседка?1 k5 K* L" |. U; U/ M
; _8 S5 |# A, {; M: }; E# VПарень в майке, с дымящимся паяльником в руке ответил равнодушно:% v* a7 }, E9 |% F) E6 [( }
" l5 o4 K! |/ I4 S
— Они уехали.. H6 d4 l) E* w! e) O5 A' c
6 P0 a3 X6 P! w$ g0 g
— Куда?; f) X! j$ a" B! z m0 [; x, N
2 [% K: S8 X9 B+ l' C' ~— Месяц как уехали на Север. До весны не вернуться. И Нина Сергеевна, и муж ее.
7 @8 D% E" ?( V/ O8 n3 V( ~: Q* S" s g1 [* X0 b) s
Я извинился, начал спускаться по лестнице. И думал, что в Москве, вполне вероятно, живет не одна Нина Сергеевна Фролова 1930 года рождения.4 n( D( V/ |% \# b+ a
7 Y8 H0 e1 Z( a2 M+ g/ _' L
И тут дверь сзади снова растворилась.+ @! q! R7 S# |8 b; N
0 ?1 D6 b- T- Y. G8 u, B— Погодите, — сказал тот же парень. — Мать что-то сказать хочет.# ^6 t1 R6 H F/ W9 }3 C, i
% i+ p0 ~4 B9 g" A# b [2 k
Мать его тут же появилась в дверях, запахивая халат.5 E8 R- u, G$ [: L( `- s; w
& k0 b+ g; y/ Y3 l: F7 }. }: B
— А вы кем ей будете?
/ S3 a8 K* ?* I* O1 a& m2 L' c0 ]2 V2 u4 u% c$ p
— Так просто, — сказал я. — Знакомый. U" [4 x! r* I6 ` @ |- M
' Z6 F& [' B# ^& C1 t
— Не Вадим Николаевич?3 n1 p, i- _& G6 h; }& [
# i, f7 T# `8 v, L. s* U— Вадим Николаевич.
+ @* U* ~. y4 U* t a; @4 T7 [( f$ t, K# K1 s/ z
— Ну вот, — обрадовалась женщина, — чуть было вас не упустила. Она бы мне никогда этого не простила. Нина так и сказала: не прощу. И записку на дверь приколола. Только записку, наверно, ребята сорвали. Месяц уже прошел. Она сказала, что вы в декабре придете. И даже сказала, что постарается вернуться, но далеко-то как…
% L9 h5 B6 D; ~) v
3 }9 E# C) z7 m- P3 g8 S' tЖенщина стояла в дверях, глядела на меня, словно ждала, что я сейчас открою какую-то тайну, расскажу ей о неудачной любви. Наверное, она и Нину пытала: кто он тебе? И Нина тоже сказала ей: «Просто знакомый».
; U8 K# F5 P$ o* Y
) y) T! v# U' bЖенщина выдержала паузу, достала письмо из кармана халата.
* T) G2 _8 h; L1 j$ m0 w! u9 }
2 U. o* g# F6 ~1 l9 M* c6 U«Дорогой Вадим Николаевич!& d& v6 p6 D! N: ^6 J. Q* \( X8 ^
' I. x( y* E& Q1 I1 E6 K
Я, конечно, знаю, что вы не придете. Да и как можно верить детским мечтам, которые и себе уже кажутся только мечтами. Но ведь хлебная карточка была в том самом подвале, о котором вы успели мне сказать…»( U P3 S7 r$ g% ]- c; s
9 x- K0 x# i' T { |
|